Содержание
Введение. 3
Глава 1. Общая характеристика крайней необходимости, как обстоятельство, исключающее преступность деяния. 5
1.1. Становление и развитие института крайней необходимости. 5
1.2. Понятие и признаки крайней необходимости, как обстоятельство, исключающее преступность деяния. 11
Глава 2. Крайняя необходимость: условия ее правомерности. 17
2.1. Условия правомерности крайней необходимости, характеризующие ее основания 17
2.2. Пределы правомерности крайней необходимости. 26
Заключение. 39
Список источников. 41
Глава 1. Общая характеристика крайней необходимости, как обстоятельство, исключающее преступность деяния
1.1. Становление и развитие института крайней необходимости.
История крайней необходимости в качестве обстоятельства, которое исключает преступность деяния в нашем праве, в древнем периоде сходна с правом древних германцев и римлян. Когда господствовала частная месть, право самозащиты входило в понятие мести в качестве понятия родового, по этой причине в это время не было особых постановлений о праве обороны. В том случае, если обычное право давало отдельному лицу и его семье возможность наказать того, кто посягнул на его право, при условии, что право не указывало каких-либо пределов для самоуправства, обороняющегося, тогда не шло даже речи о регламентации обороны. Лишь при попытках ограничить права мести мы встречаем отдельные постановления об обороне. Упоминания об обороне встречаются в ст. 6 Договора Олега с греками, а также в Русской Правде, заостряющей свое внимание, в основном, на охране имущества, позволяя убить татя, которого поймали на месте преступления, не обращая внимания на общественное положение убитого[1].
После этого ни в уставных, ни в судных грамотах, ни в судебнике мы не находим постановлений о необходимой обороне, но в уложении царя Алексея Михайловича в ст. 201 главы X разрешается убить нападающего на дом: «а кого он убьет, и ему это убийство учинится от себя: не приезжай в чужой дом с насилием»[2].
По-другому говорит об обороне воинский устав Петра Великого, в нем мы встречаем ограниченное понятие об обороне, возникшее под влиянием феодальных распрей. Так, артикул 156, говоря о нужной обороне, допускал сопротивление обороняющегося «для обороны живота своего», а в артикуле 185 сказано: «вора, который в ночи в дом ворвется, без страха наказания умертвить, ежели его без своего опасения преодолеть, было невозможно», затем в уставе добавлено объяснение этого права: «ибо надлежит рассудить, что вор не для единой кражи, но чтобы и умертвить, в дом ночью врывается».
Положения петровского законодательства не приняты в нашем праве.
Конечно, Свод законов сделал попытку соединить систему уложения 1649 г.[3] и Воинский устав, хотя они полностью противоположны. Уложение 1845 г. возвратилось путем своих очень подробных постановлений (ст. 101-103) об обороне к системе старого права; эти же постановления есть и в действующем уголовном уложении, где сказано: «не считается преступлением деяние, учиненное при необходимой обороне против незаконного посягательства на личные или имущественные блага самого защищавшегося или иного лица».
